Соловьев Владимир - Матрешка
МАТРЕШКА
Владимир СОЛОВЬЕВ
Берту Тодду, чьи рассказы о мормонах обусловили выбор героя этого романа, однако выбор сюжета полностью на совести автора
Жизнь моя, иль ты приснилась мне...
Есенин
1
- Когда вы расстались?
- Что-то около пяти. По солнцу судя.
- А не проще было взглянуть на часы?
- Редко когда так делаю. Только чтоб проверить, ошибся ли - и насколько.
Некто - из здешних неполноценных французов, предположил я по внешнему виду - уставился на меня ошалело, будто я псих какой.
- У нас в семье такая установка - определять, который час, где юг и где север, по натуральным признакам. И Танюшу приучаем. Судя по тому, что солнце уже зажгло поверхность океана, было около пяти, - оно еще не село, но катилось за окном.
О моем детстве в Юте рассказывать не стал. Там ни у меня, ни у моих братьев и сестер часов в помине не было, но никто ни разу не опоздал на урок, как позже - на свидание или деловую встречу. Я всегда приходил раньше, а они почти всегда запаздывали.
Ждать тяжело, нервозно, но дождаться - какой кайф! Ожидание есть плата за встречу. Так всю жизнь и живу - ожидая, надеясь, отчаиваясь.
- Вы шли по прибрежной тропе навстречу друг другу, верно?
- Да, я с Танюшей, а Лена одна. Если туда и обратно, Танюше не по силам, а поворачивать с полпути - жаль: самая живописная здесь тропа. Вот мы и решили одолеть ее с двух сторон: Лена высадила нас у Селедочной бухты, сама поехала к Волчьему мысу и оттуда пошла нам навстречу.
Должна была пойти, - поправился я. - Где-то посередке мы бы с ней встретились - привет, привет - и разошлись. Каждый своим путем. Таков был уговор.
У Волчьего мыса мы бы с Танюшей взяли машину - и обратно к Селедочной бухте, чтобы забрать Лену.
- Не встретив ее на полпути, вы стали беспокоиться?
- Нет, позже. Она ходит медленнее, часто останавливается, разглядывает все вокруг, собирает грибы, ягоды. С грибами в этом году не очень, зато ягод полно - малина, черника, на болотах морошка. А Лена - большой спец по всему дикорастущему.
Да еще брошенные сады по пути с одичавшими яблонями, кустами смородины, крыжовника и каринки.
- Каринка?
- Это по-русски. А по-английски у нее скучное, бюрократическое имя - servicebeny. Кожица слегка соленая от морских брызг, зато внутри сладчайшая ягода, индейский изюм - аборигены высушивали ее на солнце. Если б не Лена, и не подозревал бы о ее существовании.
Куда бы летом ни ездили, она вставала раньше всех и собирала Танюше ягоды к завтраку. Когда вместе ходили, Лена от нас отставала, аукались - для Танюши игра, а я весь извелся однажды, потеряв Лену.
Попрекала, что нелюбопытный, что хожу, чтоб отметиться: еще в одном месте побывал. И вправду, у меня скорый, спортивный шаг. А Танюшу часто беру на плечи.
- Разминуться не могли?
- Если идти, не сворачивая, по тропе вдоль берега, - нет. Но в двух местах от нее отходят боковые тропинки - обе ведут к промежуточной стоянке, образуя петлю. А от петли отходит еще одна тропинка и серпантином взбегает в гору.
Лена могла, конечно, сбиться, не заметив указателей. Еще я подумал, могло случиться что с машиной - у нас довольно старая «тойота-камри», больше ста тысяч миль. Но когда мы вышли к стоянке у Волчьего мыса, машина была на месте.
Подумал немного и решил не рассказывать, что обнаружил в машине прощальный от нее привет - несколько веточек пахучей земляники. Это в августе-то! Лето было холодным, вот сезонные сроки и сдвинулись.
Отдал букетик Танюше - равнодушно склевала ягоды, а веточки выбросила в окно.
- Помчали к Селедочной бух